Сердце в броне - Страница 71

– Да у них изначала что-то не ладилось, – вмешалась служанка, убиравшая в комнатах, – они и спят-то раздельно. Скрываются, правда, да что ж я, слепая, что ли. Кровать всегда только с одной стороны примята, да и диван вечно сдвинут…

Тут в людскую вошла Лаймия, и разговор прервался. После того происшествия с виконтом Лаймия прониклась к госпоже безоглядной преданностью. При ней судачить об Айрин слуги не решились.

Айрин не стала заходить в людскую и устраивать разнос, она просто развернулась и ушла. Хотя душа и кипела от обиды. «Они ничего не знают и не понимают, – говорила она себе ожесточенно. – Интересно, как бы они запели, если бы узнали, что мама с папой были мне чужими, а родные родители меня бросили». При этом она не утруждала себя мыслью, что Рустам-то тут ни при чем. Она просто упивалась своей обидой. Это был путь в никуда, но она этого не замечала.

А потом приехала Ральдина, новоявленная маркграфиня Норфолда. Ее приезд вызвал у Айрин и радость и досаду одновременно. В таком состоянии она не хотела видеть никого рядом с собой, и в то же время она очень соскучилась по своей подруге. Ральдина приехала всего на пару дней, она была в положении, и можно было представить, с каким трудом отпустил ее любящий муж. Их отношения с Седриком завязались еще во время Лондейлской осады и расцвели в послевоенное время. Суровый маркграф души не чаял в свой рыжеволосой жене, и солидный эскорт, сопровождавший Ральдину, был очередным этому подтверждением. Как и тот факт, что она вообще приехала. Как Седрик ни сопротивлялся, он не смог отказать ей, и ему пришлось ее отпустить, пусть и с условием, ограничивающим срок поездки.

Когда с первыми приветствиями и охами-ахами было покончено, подруги остались одни. Ральдина неуклюже устроилась в кресле и неожиданно строго обратилась к подруге:

– А теперь давай рассказывай, что там у вас произошло.

– Не понимаю, о чем ты…

– Только не надо вот этого, – поморщилась Ральдина. – Давай начистоту, как всегда. Твое замужество и так явилось для меня СЮРПИЗОМ, да еще все произошло так быстро, я даже не успела на свадьбу. Да и куда мне в моем положении… – Она провела рукой по заметно округлившемуся животу. – Твой выбор меня ошеломил. Мне ли не знать сэра Рустама, но… – Она многозначительно замолчала.

Айрин вздохнула:

– Это было не моим решением.

– Я знаю, – облегчила ей задачу Ральдина. – Седрик мне рассказал, что брак был устроен его величеством и его советниками, хотя я не понимаю, какое их-то дело, но признаю, что так бывает. И я слышала о долге твоего отца.

– Тогда ты все знаешь, – тихо произнесла Айрин, верная слову хранить тайну своего происхождения.

– Нет, не знаю, – заявила подруга. – Ты могла обратиться ко мне.

– Я и так обратилась к твоему отцу, – напомнила Айрин.

– Это не одно и то же, – возразила Ральдина. – Папа сейчас в нелегком положении. Из всего графства неразоренным остался только город. К тому же он еще во время войны успел влезть в долги, и неудивительно, что у него не нашлось денег. Но у нас совершенно другое дело. Нам тоже приходится много тратить на восстановление, но Годфри, бывшее баронство Седрика, приносило ему достаточно средств. Конечно, ему пришлось с ним расстаться в обмен на Норфолд, но в любом случае мы богаче, чем мой батюшка. И нам с радостью дают в долг. Я бы нашла деньги.

– У меня было пять дней, а ты была далеко.

Ральдина недовольно вздохнула.

– Ладно, тебя я понимаю, – сказала она тепло. – Но от короля Георга я такого не ожидала.

Услышав имя брата, Айрин вздрогнула. Жаль, что Ральдина, увлеченная своим возмущением, этого не заметила. Уж она бы обязательно докопалась до истины. Вместо этого она продолжила обличать короля:

– Он мог одолжить тебе эти деньги, раз уж все равно их выплатил. А тем временем ты связалась бы со мной, и мы все решили бы. Отдали бы ему эти чертовы пять тысяч, а дальше уж как-нибудь разобрались бы.

Айрин промолчала, не могла же она сказать, что Георг так и так оплатил бы ее долг. И что дело вовсе не в долге, не он послужил причиной ее замужеству. Дело в происхождении ее мужа. Дети от чужемирца никогда и ни при каких обстоятельствах не смогут претендовать на трон. В этом смысл, а вовсе не в том проклятом долге. Но Ральдине этого не объяснить, она ничего не знает и не должна знать. А Ральдина тем временем продолжала клеймить всех и вся.

– Сэр Рустам тоже хорош, – сказала она возмущенно. – Раз уж ему выделили наградные, что, он не мог тебе эти деньги просто одолжить? Ты ему жизнь спасла, а он воспользовался моментом, чтобы стать бароном. Вот уж не думала. Не верила, что он так может.

Тут Айрин, задумавшись, проговорилась:

– Он предлагал…

– Что? – Брови подруги удивленно взлетели вверх. – Ну-ка давай подробней.

Айрин уже пожалела о своих словах, но Ральдина вцепилась в нее, словно тигр, и Айрин пришлось перед ней капитулировать.

– Он пришел ко мне, – сказал она неохотно, – и сказал, что все это неправильно… Короче, он предложил погасить долг без всяких условий и безвозмездно.

– Ах вот оно как. – Лицо Ральдины выразило удовлетворение. – Слава богу, я рада, что я в нем не ошиблась. Он чужемирец, но благородства и чести ему не занимать. Наглядный пример для некоторых наших дворянчиков. То-то же, а я-то все думала… Погоди. Если он предлагал, чего же ты тогда отказалась? – удивилась она искренне.

– Мне не нужны подачки, – повторила Айрин свою уловку.

Но если эта фраза прекрасно сработала с Рустамом, то Ральдину, знавшую Айрин с детства, эти слова не обманули.